Сергей Тычина

На выставках мы узнаем о работе друг друга

М.С.: Вы были одним из участников "Констелляции", первой в Узбекистане выставки актуального искусства. Многим запомнились те несколько инсталляций, объединенных общей темой "Рай", которые были созданы вами совместно с В.Ахуновым. Можете ли Вы назвать, кто или что особенно повлияло на Вас как художника в молодые годы?

С.Т.: Могу назвать фильмы Тарковского, итальянское кино: Лукино Висконти, Микельанжело Антониони, Эторе Скола. В киносценариях Дзаваттини, по которым поставлены многие фильмы неореализма, меня привлекал подход к делу. Больше идти от жизни, от умения наблюдать природу как таковую, чем вымышленный конструктивизм .

М.С.: И как этот Ваш интерес реализовался в дальнейшей работе?

С.Т.: После института начал работать как художник. Пошел на ВДНХ, стал оформлять промышленные выставки. И сейчас это моя основная работа - готовить крупные выставки, представляющие нашу республику. Я отвечаю за ключевые моменты композиции, размещение, стиль, цвет, шрифт и прочее. В 2000 году, например, одна из таких выставок была в Ганновере, а другая недавно в Японии, в городе Аичи.

М.С.: То есть Вас можно назвать куратором этих выставок?

Деталь экспоната "Парадиз" на выставке "Констелляция" . 2005 г.

С.Т.: В общем, да. Я предлагаю исполнителям концепцию выставки, конкретный материал, форму и прочее.

М.С.: Вам сейчас работать легче, чем раньше?

С.Т.: С какой-то стороны- да, мы не зависимы, как в советские времена, от центра, не ограничиваемся какими-то мелкими проектами. Сейчас мы можем делать выставки более свободно, не советуясь по пустякам со всеми.

М.С.: А кино Вы не перестали интересоваться?

С.Т.: Нет, как раз где-то в 90-е годы я на время отошел от выставочной деятельности и вернулся к кино. Меня позвали работать в качестве художника над художественным историческим фильмом "Чингисхан" . Там мы познакомились со Славой Ахуновым, работы которого я видел и прежде. С этого времени началось наше с ним сотрудничество. Он старше меня на 12 лет и сам по себе высоко интеллектуально развитый человек и общение с ним очень обогатило меня.

Так, например, нас занимала проблема минимализма в искусстве, умение минимальными средствами добиться максимального выражения. И я сделал мемориальную доску, посвященную 11 сентября 2001 года - как черный восклицательный знак. В рост человека длинная палочка, а внизу, прямо на земле - квадрат с датой теракта. Терроризм ведь поменял привычные представления и о том, какие должны быть памятники. Раньше создавались громадные, глобальные вещи. По прошествии времени они уже по-другому воздействуют. Например, "Мать-родина" - после того, как мы узнали цену той победы. А сегодня это искусство уже другое. Ведь каждый из нас может оказаться жертвой террора. Если раньше война была где-то далеко, и тыл был отдельно, то сейчас все перемешалось. Стать жертвой можно и в метро, и в супермаркете, и просто гуляя. Поэтому я и ставлю восклицательный знак, что не могу решить эту проблему. Только ставлю акцент, точку. Минимальный текст, шлифованный мрамор - как черное зеркало на уровне его глаз, на которое человек натыкается.

М.С.: Можно ли сказать, что интерес к минимализму в искусстве привел Вас к актуальному искусству?

С.Т.: Не совсем. Нередко сама проблема или обстоятельства диктуют форму вещи. Ведь минимализм -одно из средств, а актуальное искусство использует средства разные. В нем сплетаются многое . С одной стороны, создание нами видеофильмов "Восхождение",Угол", "Рыбы" было продиктовано желанием не быть многословными. А с другой, мы для них использовали притчи, восточную мудрость. Тогда нами был получен грант на создание одного видеофильмов, но мы, как говорится, "дорвались" и сделали целых четыре! С тремя из них участвовали в фестивале" Сакральные места Центральной Азии". После их отобрали кураторы и показали в Венеции, потом на "Констелляции"- у фильмов уже целая география и она продолжается. Фильмы уже имеют свою отдельную судьбу, в которой мало что можно навязать. Кураторы выбирают то, что интересно. На " Констелляции" мы их тоже показали, там были ещё "Рай", "Парадиз"и аудиоинсталляция "Вы слышите меня?"

М.С.: В чем, как Вам кажется, значение этой выставки?

С.Т.: Наверно, всеми признан уже тот факт, что, в отличие от нас, в Кыргызстане и Казахстане такими вещами занимаются давно. И у нас тоже, понемногу, это делали, где-то, начиная с выставки "Миллениум". Тогда, хотя еще в рамках общего - уже начиналось выделение работ актуалистов. Но у соседей все было более организованно. В Алматы существовал даже Центр Современного искусства под руководством Валерии Ибраевой. Еще в 90-х работали там Сергей Маслов, Рустам Халфин. Они были некими детонаторами, вокруг организовывались группы художников-единомышленников. Сначала это был просто образ жизни, который потом выливается в какие-то коллективные формы, выставки и прочее. Так совпало, что у них была и финансовая поддержка, на чем они сильно продвинулись.

Казахи начали и подтолкнули киргизов. Там развернулись такие кураторы, как художник и архитектор Улан Джапаров, который начал выпускать шикарный "Артбюллетень". У него в галерее "Курама" проводятся какие-то международные акции в жанре современного искусства. После этих выставок они - очень качественно - издают календари, еще что-то.

И наших художников тоже туда приглашают. Я недавно подготовил для них одну работу,"Автопортрет". Мы уже привыкли к тому, что иногда бумажка значит больше человека. И чем дольше человек живет, тем больше бумажек у него накапливается. Я собрал все, какие у меня есть, бумаги: свидетельство о рождении, всевозможные дипломы и справки, сложил, сделал коллаж, напечатал, из этого сшил рубаху и повесил. Смысл двойной: с одной стороны, когда разбирают личную жизнь, то говорят- стирают или роются в белье. А с другой- зачем автопортрет, когда все есть в этих бумагах.

Очередь в рай...

Насчет "Констелляции". В силу разных причин в Узбекистане это развивалось медленнее. Каждый из актуалистов что-то делал на стороне. А потом, видно, время пришло собраться вместе. Так получилось, что и Швейцарское бюро помогло финансами. Нашлось удобное помещение на заводе, где можно было - не нарушая паркета, стен - сделать выставку именно актуального искусства. И было интересно проверить какие-то вещи в масштабе. В том и ценность- и для публики, и для художников.

М.С: Итак, значение ее в том, что она была первой?

С.Т. : Да. И еще - она была другая, не стала повторять штампы.

М.С.: Можно ли отметить какое-то особое отличие работ на "Констелляции" от работы соседей?

С.Т.: Нет, пожалуй, пока еще нет. Ведь делались только первые шаги. Хотя, конечно, что-то свое в работах каждого из участников есть. Художнику трудно себя анализировать, как получается- так и работаешь. А дело критика смотреть со стороны. И, допустим, Нигора Ахмедова это делает.

Многие из старших художников учились в московских и ленинградских институтах, что их как бы их объединило. Но индивидуальность сразу видна - и у наших, и у казахских, и у киргизских художников. От личного опыта никуда не денешься. Например, соседи делают свои вещи, исходя из тех условий, в которых они находятся. Исходя из опыта и желания что-то сказать. У нас ситуация другая и другие личности.

Мне нравится, что наше актуальное искусство менее ангажированное и радикальное. Оно более созерцательное, что мы видим в работах Джамола Усманова, например. Но я не хотел бы обобщать, это личное мнение . Чтобы судить, надо быть в курсе дел других художников, и в соседних странах и у нас. На выставках мы узнаем о работе друг друга. Но у нас, к сожалению, нет возможности часто видеться, смотреть чужие работы. Специалисты, возможно, чаще бывают на выставках и могут точнее оценить ситуацию. Даже по Интернету, зная о том, что где-то проходит выставка, я не могу получить всю необходимую мне информацию. Пока нет и возможности издавать какой-то регулярный Центрально-Азиатский бюллетень. Хотя Улан Джапаров в Кыргызстане что-то пытается сделать в этом направлении. Думаю, что ему это нелегко даётся.

М.С.: Вы еще не рассматривали подробно экспонаты на выставку "Постскриптум"?

С.Т.: Нет, пока еще нет. Но я уверен, что это будет интересно. И видеоарт и все остальное. Пришла новая, более демократичная, чем в кино, технология создания видео. Сейчас художник может сам решать, что ему выделить, какую музыку, сценарий, монтаж выбрать. У видео больше возможностей быть авторским, индивидуальным.

Беседовала М.Стальбовская